Мои сны - это какая-то особая вселенная абсурда и пиздеца.

Приснилось мне, что я офицер СС, который в начале мая 1945 года в бункере Гитлера расстреливал партийных функционеров, которые в любом случае были бы приговорены союзниками к смертной казни. В последней партии был и сам Гитлер - он и его ближайшее окружение добровольно закрылись в газовой камере, а я пустил газ. По прошествии какого-то времени дверь открылась - внутри камеры уже не было трупов, но на полу оставались разводы от рвоты и фекалий, и в воздухе пахло химикатами.
Итак, в бункере я остался один. Ну, почти один - ко мне подбежала немецкая медсестра и предупредила, что скоро тут будут американские солдаты. Я встал на колени с поднятыми руками и стоял так,пока в комнату не вошли двое американцев. Почему-то они были с резиновыми дубинками в руках и в ментовских шлемах с опущенными забралами. В эту секунду я ощутил, что моя дальнейшая судьба уже предрешена - судить за все преступления нацизма будут одного меня, и, конечно же, повесят. Поэтому я принял решение защищаться, и начал отбиваться от двух солдат с дубинками - между прочим, небезуспешно. Предала меня медсестра. Подкравшись сзади, она воткнула мне в ногу что-то острое, от чего я потерял равновесие и больно ударился о бетонный пол бункера. Пришёл в себя я уже привязанным к какой-то странной машине, которая приводилась в действие всё той же медсестрой. Она нажимала на рычаг, от чего меня било током - причём с каждым разом всё сильнее - грязно ругалась и требовала от меня взять на себя все преступления партии. В какой-то момент девушка потеряла бдительность, я в перерывах между ударами тока схватил с хирургического столика скальпель и вонзил его ей сначала в руку, а потом в горло, перерезав артерию. В это время в комнату вбежали ещё несколько американских солдат с дубинками, но теперь я уже контролировал ситуацию, и открыл огонь по ним из пистолета. Больше всего я переживал, что у кого-то из них окажется винтовка, но, к счастью, огнестрельного оружия ни у кого не было.
Итак, перестреляв всех американцев, желавших захватить меня в плен, я зачем-то поднялся на самый верхний этаж бункера. Хотел покончить с собой, но почему-то не сделал этого. Именно в этот момент границы окружающей реальности начали постепенно размываться, таять, и я проснулся.